Кейси Майклз - Опасные связи [Роковое наследство]

Так они оказались внизу, укрытые за небольшой купой молодых деревьев. Люсьен от души порадовался, что им повезло не закатиться в заросли терновника, росшего по опушке чахлого лесочка у подножия холма.

Все еще хохоча, ногами запутавшись в юбках Кэтрин, ничего не видя из-за ее волос, упавших ему на лицо, он приподнял голову, стараясь оглядеться и понять, где же они очутились. И тут его улыбка превратилась в гримасу, и его едва не стошнило.

— О Господи. Ох, Иисус! Мелани?!

Не далее как в пяти футах от них, полускрытое под кустом терновника, лежало окровавленное изувеченное тело женщины с белокурыми волосами.

Люсьен прижал Кэт к себе, инстинктивно пряча ее лицо у себя на груди, а она боролась, стараясь повернуться.

— Нет!!! Не смотри туда, Кэтрин! Во имя всего святого — не надо туда смотреть!

Не в силах отвести свой взгляд, Люсьен, хотя и с большим трудом, но все же понял, что та, кого он видит — вернее, то, что он видит в пяти футах от себя, — не Мелани, что это труп какой-то неизвестной женщины.

Причем у женщины были все шансы остаться неизвестной навеки: ее лицо старательно, обдуманно было превращено в абсолютное ничто.

Кэт изо всех сил старалась унять бившую ее дрожь. Но это ей не удавалось, так как констебль Клеменс со своим подручным стояли перед ними, посреди гостиной, и таращились на Люсьена с таким выражением, будто увидели у него на лбу слово «убийца».

То, что подозревает констебль, — безумие. То, что Люсьен увидел возле рощицы, то, на что не позволил глядеть ей, — тоже безумие. Или порождено безумием.

Все случилось столь неожиданно столь стремительно, что она даже толком не успела ничего осознать. В одну минуту они с Люсьеном, такие беспечные, счастливые, словно дети, превратились…

Боже милостивый, ну неужели этому кошмару не будет конца? Она вздрогнула, подавив рыдание.

Люсьен первым делом поспешил отвезти ее обратно в Тремэйн-Корт. Потом приказал Хоукинсу приготовить одеяла, захватил их и бегом вернулся к месту своего ужасного открытия вместе с Гартом и парой дюжих лакеев.

Примерно через час они появились в сопровождении констебля Клеменса, крикливого самоуверенного человечка, мучимого отрыжкой. И как только он переступил порог, он прицепился к Люсьену с вопросом, с какой стати преступник решил спрятать тело жертвы именно на территории Тремэйн-Корта.

На этот вопрос Люсьен, естественно, ответить не мог. Да и откуда ему это знать? Столь продуманное надругательство над жертвой исключало всякое представление о логике. Оно просто не укладывалось в рамках рационального мышления.

Люсьен уже высказал предположение, что коль скоро у убийцы не было уверенности в том, что тело вскоре не обнаружат, он решил искромсать лицо жертвы, чтобы ее было невозможно опознать. Ведь кроме того, что над женщиной надругались, с нее сорвали всю одежду и украшения. Два пальца были попросту отрезаны — видимо, на них были кольца с надписями, но сидели слишком туго и их нельзя было снять.

Кэтрин все еще пыталась собраться с мыслями после шока, когда констебль заговорил снова:

— И так, насколько я могу судить, — начал Клеменс, — мы располагаем лишь двумя зацепками. Жертва была крашеной блондинкой. Второе, и очень важное, — руки у нее были нежные, никаких мозолей нет и в помине. Натурально, мистер Тремэйн, я прихожу к выводу, что это была не какая-то простолюдинка. Может, она даже была одной из тех расфуфыренных лондонских дамочек, что временами заезжают в наши края с визитами.

— Должен признать, сэр, я подавлен. Что бы я ни сказал — вы все толкуете по-своему, не так ли? Вы вновь и вновь тычете в меня пальцами, не правда ли мой почтенный сэр? — вмешался Гарт, скрестив на груди руки.

Ему уже пришлось ответить на массу вопросов по поводу причин его пребывания в данный момент в данной местности, и его ответы заключали в себе больше издевок, нежели информации. Кэт улыбнулась, понимая, что все его выходки имеют целью отвлечь внимание констебля от Люсьена.

— Возможно. А возможно, и нет. Вы не очень-то похожи на того, кто мог бы это сделать, несмотря на вашу невоздержанность в речах. — И Клеменс вновь обратился к Люсьену: — А вот вы, сэр, рыбка совсем иного рода. Вы ведь не так давно вернулись, верно, сэр? — осведомился констебль преувеличенно подобострастным тоном, выдававшим его подозрительность. — Я и сам новичок в здешних краях, но сподобился услышать краем уха про разные странности, что творились здесь примерно с год назад, когда вы явились с войны. Что вы умудрились натворить такого, что вас выставил за дверь ваш собственный милый па? Ну, я полагаю, что вы все равно не сознаетесь. А вот теперь вы опять здесь, вернулись в Суссекс не более чем с месяц назад и распоряжаетесь вовсю, покуда наш па помирает в своей постельке, А мы на каждом шагу натыкаемся на мертвые тела.

— Тела?! — переспросил Люсьен, глянув на Кэт. Она лишь пожала плечами, так как слова констебля равным образом ничего не говорили и ей. — Вы хотите сказать, что тело не одно?

— Два. Пока два. — И констебль со смаком пустился в живописание ужасающего открытия, сделанного одним из местных крестьян по дороге на рынок. Еще одна убитая молодая женщина, правда на сей раз одетая. — Одета хоть и по-лондонски, но не шикарно, скорее всего горничная какой-то леди или что-то в этом роде, со странными следами на запястьях и на лодыжках и с глоткой, располосованной от уха до уха. Бен — ну, этот крестьянин, — так он ляпнул, что ему показалось, будто она этак улыбается да приглашает его с ней позабавиться — хотя он, конечно же, сразу увидел, что все платье у нее в крови. Простоватый он, этот Бен. Как будто у женщины может быть сразу два рта. Ну, в общем, этот крестьянин, Бен, нашел ее прислоненной к дереву вблизи от Тремэйн-Корта. Что вы думаете об этом, мистер Тремэйн?

— Я полагаю, мой друг, что вы опасно превысили свои полномочия во многих отношениях, — холодно процедил в ответ Люсьен. Кэт взяла его за руку и тихонько сжала пальцы, словно говоря, что, по ее мнению, не стоит обращать внимания на глупые домыслы недалекого человека. — А еще я уверен, — продолжал Люсьен, — что вы гораздо успешнее послужите правопорядку, если уберетесь отсюда и отправитесь исполнять свои прямые обязанности на месте преступления, пока еще не остыли следы убийцы. Ведь в противном случае он вполне может решиться нанести еще один удар.

Констебль погладил свой выпуклый живот, борясь с очередным приступом отрыжки.